Забайкальский правозащитный центр завершил проверку по жалобам осужденных колоний № 3 и № 5 на насилие тюремного спецназа. По мнению правозащитников, эти жалобы в большей степени обоснованы. Материалы общественной проверки направлены в прокуратуру и следственный орган — для принятия правового решения.
Как стало известно корреспонденту , в ходе проверки сообщений о насилии в колонии № 5 установлено, что 27 января в начале седьмого часа утра сотрудники УФСИН с применением спецсредств выгнали осужденных двух отрядов из спальных помещений на плац. Эти сведения частично подтвердил СМИ и глава регионального УФСИН Владимир Никитеев: в “пятерке” в то утро прошли тактические учения и обыск.
По словам полковника Никитеева, физическая сила “в виде загиба руки за спину” применялась только к 4 осужденным, отказавшимся в ходе обыска выйти из помещения. Эти заверения подлежат сомнению, считают правозащитники. Юристы имеют на руках список с фамилиями более 60 осужденных и письменные показания их родственников.
Как утверждает читинка Людмила Чахоян, из колонии ей позвонил сын Алексан: “Мама, у нас тут беспредел. Утром, в начале седьмого в отряд ворвался спецназ — в масках, касках и с дубинками. Нас били и выгоняли на улицу. Все выбегали кто в чем был одет”. Сам Алексан на мороз выбежал в футболке, трико и босиком, так как потерял тапки, пробегая сквозь строй спецназовцев.
Оксана Черкашина из Читы в тот день находилась на длительном свидании с мужем Олегом. Она до сих пор в ужасе от увиденного: “Утром мы с мужем курили около открытой форточки. Все было тихо. Вдруг на территории колонии послышались топот ног, крики, команды, нецензурная брань. При свете фонарей я увидела столпотворение. Люди в черных масках размахивали дубинками и избивали другую часть людей. Я видела, как один человек упал, а человек в маске нанес ему удары ногой по корпусу...”
Яна Ивакова с трехлетним сыном была на свидании с мужем Дмитрием. Она поведала: “В начале седьмого утра я проснулась от громкого лая собак и выглянула в окно. Увидела на плацу большое количество людей. Там были сотрудники, про которых обычно говорят - “маски-шоу”. Вторая часть людей была в полураздетом виде. Как я поняла — осужденные. Сотрудники их преследовали и избивали. От увиденного я закричала и заплакала, разбудив сына и мужа... Подобные картины я раньше видела только в кино...”
- Вот почему мы всю прошедшую неделю добивались от руководства УФСИН, чтобы нам показали, в каком состоянии находятся осужденные этой колонии. Но нас к ним не допустили, объявив карантин, - говорит директор Забайкальского правозащитного центра Виталий Черкасов.
3 февраля эту миссию удалось выполнить представителям уполномоченного по правам человека в Забайкальском крае. В тот же день в СМИ прошла информация: омбудсмен Николай Каргин “направит в следственный комитет заявление о возможном возбуждении уголовного дела по факту избиения заключенных в ИК №5”.
При проверке сообщений о насилии в колонии № 3 установлено, что 24 января в учреждение также вводился тюремный спецназ. По официальной версии УФСИН, во время обыска в штрафном изоляторе (ШИЗО) один из осужденных беспричинно ударил сотрудника. А когда к нему применили резиновую палку, остальные осужденные “начали буйствовать: стучать в двери и выкрикивать угрозы”. Затем более 30 сидельцев “сымитировали порезы, поцарапав верхние слои кожи”.
Как развивались события — так, как утверждает полковник Никитеев или по иному сценарию, — правозащитникам на прошедшей неделе проанализировать не удалось. Их не запустили и в колонию № 3. Пришлось ориентироваться на показания родственников осужденных. А также на пояснения 20-летнего Романа Чеснокова, освободившегося из колонии сразу после указанных событий.
Роман рассказал, что он содержался в ШИЗО и все события 24 января происходили на его глазах. Утром сотрудники колонии в ходе “просчета” одной из камер потребовали, чтобы осужденные сняли одежду неустановленного образца — свитера, кофты, которые они надевали под низ форменной робы из-за низкой температуры.
Это требование, как утверждает Роман, не выполнил только тувинец, который недавно пришел этапом в колонию и мог не понять команду. Тогда один из сотрудников схватил тувинца рукой за шею и стал трясти, требуя повиновения. Осужденный в ответ ударил сотрудника по лицу. Его сразу увели в другое помещение и, судя по шуму и крикам, принялись избивать. Остальные осужденные стали стучать в двери и кричать, чтобы тувинца не трогали.
Через два часа в ШИЗО нагрянул спецназ, который, по словам Романа, избил всех осужденных. Утром следующего дня эта процедура повторилась. “Когда мы услышали первые крики избиваемых, мы все стали наносить себе порезы на разных участках тела. Я себе порезал шею в районе кадыка. Другие резали живот, руки. Было много крови. Тогда сотрудники прекратили свои действия и вызвали врачей колонии, которые нам оказали первую помощь”, - рассказал Роман Чесноков.
- Версии начальника УФСИН и бывшего осужденного Романа сходятся в одном — массовых беспорядков в ШИЗО колонии № 3 не было. Был инцидент с одним осужденным, который сотрудники могли погасить без привлечения спецназа. Остался открытым вопрос: кто стал инициатором конфликта? Осужденный или сами сотрудники? - подвел черту Виталий Черкасов.
Всю собранную в ходе общественного расследования информацию правозащитники направили в прокуратуру и следственное управление — для исследования действий сотрудников УФСИН на предмет наличия или отсутствия в их действиях признаков должностного преступления.
